Tuesday, June 17, 2014

7 Интернационалисты Том 2

ГЛАВА IV
ЗАРУБЕЖНЫЕ ИНТЕРНАЦИОНАЛИСТЫ В ТУРКЕСТАНЕ
1. Октябрьская революция и зарубежные интернационалисты
К 1917 г. в районах Туркестана1, являвшегося до Октябрьской революции окраиной Российской империи, среди примерно 9 млн. человек коренного населения (узбеки, казахи, туркмены, киргизы, таджики и др.) и более 500 тыс. русских, украинцев и белорусов2 находилось свыше 40 тыс. австро-венгерских и германских военнопленных3, примерно 800 человек так называемых гражданских пленных—^интернированных подданных Австро-Венгрии, Германии и Турции4-*—и некоторое число эмигрантов из других европейских стоан. Подавляющее большинство военнопленных — 36 тыс. солдат и 1714 офицеров — являлись военнослужащими австро-венгерской армии.*'
К этому же времени в Средней Азии находилось не менее 300 тыс. выходцев из Западного Китая (Синьцзяна), большинство которых проживало в районах Семиречья и Ферганы. Это
2 См. В. И. Масальский. Туркестанский край. Россия. Полное географическое описание нашего отечества, т. 19, СПб., 1913, стр. 345, 348 и сл.; «Статистический ежегодник Туркреспублики. 1918—1922 гг.», т. I. Ташкент, 1924, стр. 42, 43 и сл.
3 «Россия в первой мировой войне 1914—1918 гг. (в цифрах)». М., 1925, стр. 40.
4 Центральный государственный архив Узбекской ССР (далее —
164
г»по, китайцы и представители других народов. ^Кроме того, ti Средней Азии постоянно находилось от 60 до ГОО тыс. выходцев и отходников из Ирана — персов, азербайджанцев, курдов, несколько тысяч выходцев из Афганистана и Индии, сотни выходцев из других стран Востока5.1 Основную массу переселенцев, эмигрантов и отходников из сопредельных стран составляли крестьяне, ремесленники, кочевники и чернорабочие./ К 1917 г. многие из них являлись уже русскими подданными. Большинство, по-видимому, все же сохраняли подданство той страны, откуда прибыли. Выходцы из стран Востока и военнопленные в ходе трудовой деятельности постоянно общались с местным населением, революционно настроенными рабочими и солдатами, подвергались их влиянию, принимали иногда участие в забастовках и других формах протеста.
>Уже летом — осенью 1917 г. в обстановке назревающей социалистической революции у передовой части военнопленных и выходцев из стран Востока начинает складываться сознание общности их классовых интересов с интересами местного трудящегося населения 6.s «Нам становилось все яснее,— писал об этом времени военнопленный немец Ганс Цебровске, находившийся в Чимкенте,— что наша судьба была тесно связана с судьбой трудящихся Средней Азии. Только их победа могла принести нам освобождение»7. Отдельные военнопленные, революционно настроенные эмигранты и выходцы из стран Востока приняли участие в борьбе за Советскую власть в Туркестанском крае. В Ташкенте в конце октября 1917 г. в боях против войск Туркестанского комитета Временного правительства участвовало несколько австро-венгерских военнопленных и небольшой отряд иранцев.] Военнопленные-пекари снабжали хлебом отряды восставших, находившиеся в городской крепости. Пленные категорически отказались помогать сторонникам старой власти8. В свержении старого режима в Семиречье и его
5 В. И. Масальский. Указ. соч., стр. 359, 360; «Статистический ежегодник Туркреспублики 1917—1923 гг.», стр. 40—44, 65; Г. Б. Никольская. Некоторые данные об отходничестве из Северо-Западного Китая в Туркестан в конце XIX—начале XX в. «Труды Ташкентск. гос. ун-та, новая серия», 1962, вып. 194, кн. 13; А. М. Матвеев. Иранские отходники в Туркестане после победы Великой Октябрьской социалистической революции (1918—1921 гг.). «Советское востоковедение», 1958, № 5; Г. Л. Дмитриев. Этнографические сведения об индийских выходцах в Средней Азии. «Сборник работ аспирантов Ташкентск. гос. ун-та», 1964, вып. 254.
6 «За Советский Туркестан. Воспоминания». Ташкент, 1963, стр. 336, 337; «Казахстан в огне гражданской войны». Алма-Ата, 1960, стр. 198 и сл.; «Былые походы». М, 1961, стр. 215; Государственный архив Ташкентской области (далее —ГАТО), ф. 14, on. 1, д. 2437, лл. 12—.14, д. 3059, лл. 2—3 и др.
V? «Поворот мирового значения». М., 1964, стр. 157.
8 «Октябрьская социалистическая революция и гражданская война в Туркестане». Ташкент, 1957, стр. 594;у«Былые походы», стр. 203; ГАТО, ф. 14, on. 1, д. 574, лл. 1—3 и др.
165
центре г. Верном (ныне Алма-Ата) в марте 1918 приняли участие уйгуры Кабир Ахмедов, Сауд Даутов, Айтахун Исхаков, Вали Гаитов, Мансур Наурузов и другие и отряд дунган-бедняков под командованием Таныоня Юбуза и Эрсарн Ушура. Среди борцов за Советскую власть в Верном был эмигрант-чех Р. П. Маречек9.
С конца 1917 — начала 1918 г. по различным причинам (частичная эвакуация, самовольный отъезд в Европейскую Россию, смерть от ран и болезней, растворение среди населения с принятием и без принятия российского подданства и т. д.) численность военнопленных постепенно уменьшалась. К середине 1918 г. в Средней Азии насчитывалось примерно 32 тыс. военнопленных, в том числе в Ташкенте находилось около 11 тыс.10 Шосле победы Октября военнопленные были освобождены от лагерного режима^ Фактически лагеря превратились в места жительства и питания освобожденных пленных; некоторые из них переселились на квартиры. Советское правительство Туркестана, несмотря на скудность бюджета, продолжало выделять средства на содержание пленных и продовольствие для их питания11. Выходцы из стран Востока — трудящиеся, составлявшие до социалистической революции наиболее бесправную часть населения Средней Азии, и часть освобожденных пленных с радостью встретили установление Советской власти. Вместе с тем некоторые из них стали сближаться с местной контрреволюцией. Немалая часть пленных и выходцев из восточных стран заняла выжидательную позицию в отношении происходивших событий 12.
Представители буржуазно-националистических организаций («Союза чехословацких обществ», «Общин эллинов», «Союза военных поляков» и др.), организации по опеке пленных, иностранные миссии, местные контрреволюционные объединения («Шура-Исламия», «Алаш-Орда», и другие организации), имевшие влияние и на выходцев из сопредельных стран Востока, «Дунганский комитет», дунганский кулацкий «Союз пахаря»,
9 «Казахстан в огне гражданской войны», стр. 236;\Ж И. Юсупов. Участие трудящихся дунган в установлении Советской власти и в гражданской войне в Семиречье. «Труды Ин-та языка и литературы АН Киргизской ССР», вып. IX. Фрунзе, 1957, стр. 173, 177 и др.; «Алма-Ата — столица Казахской ССР». Алма-Ата, 1960, стр. 80—82.
10 ЦГА УзССР, ф. Р-25, on. 1, д. 18, л. 38, 39; ГАТО, ф. 10, оп. 13, д. 37. лл. 122, 123; Центральный государственный архив Советской Армии (далее — ЦГАСА), ф. 25859, оп. 3, д. 33, лл. 229, 272, 351.
11 ЦГА УзССР, ф. Р-25, on. 1, д. 51, лл. 63, 66, 79; д. 182, лл. 16, 17, 19; А. Brun. Troublesomes Times. London, 1931, p. 169.
12 F. Willfort. Turkestanisches Tagebuch Sechs Jahre in Russischen Zentralasien. Wien, 1930, S. 116—119; A. Brun. Указ. соч., стр. 180 и др.; <3а Советский Туркестан», стр. 333 и до.
166
«Т«|>;шчино-дунганский комитет», руководство иранских бехай-иских религиозных общин 13 и другие всеми силами старались воспрепятствовать участию военнопленных и выходцев из стран ' Востока в революционных событиях, убедить их в необходимости соблюдать «нейтралитет» и использовать их в контрре-нолюционных целях.
Однако вопреки этому число военнопленных и выходцев из сопредельных стран Востока, активно поддерживавших Советскую власть, увеличивалось^,В конце 1917 и особенно с начала 1918 г. в отряды Красной гвардии Самарканда, Новой Бухары (Каган), Скобелева (Фергана), Коканда, Чарджуя (Чарджоу), Петро-Александровска (Турткуль), Верного (Алма-Ата), Пиш-пека (Фрунзе) и других городов и поселков, несмотря на уговоры, запреты, угрозы и репрессии представителей шведского Красного Креста, датской миссии, местных буржуазно-националистических организаций, вступили десятки добровольцев из числа военнопленных, эмигрантов и выходцев из стран Востока 14. В это время, например, в красногвардейских отрядах Ташкента находились австриец Карл Плаше, хорваты Леопольд Брусе и Иосиф Сморджиев, венгры Адам Одор и Ремеш Га-бор, румыны Михаил Батизан и Илья Цытран, турок Сеид Риза Алиев, словак Стефан Ган, немец Фриц Гнифке, греки К. Л. Захириди, С. П. Папандопуло и многие другие15.
Красногвардейцы — уйгуры и дунгане принимали участие в ликвидации ряда контрреволюционных мятежей в Семиречье. 14 февраля 1918 г. в рядах Ташкентского и Самаркандского отрядов бывшие военнопленные и выходцы из сопредельных стран сражались около станции Ростовцево с казацкими частями, поднявшими контрреволюционный мятеж. Во второй половине февраля в составе этих и других красногвардейских отрядов они помогли разгромить банды антисоветского Коканд-ского автономного правительства Туркестана. В марте 1918 г. более ста бывших военнопленных и многие иранцы оказали помощь советским вооруженным силам в боях с армией бухарского эмира. В апреле — июне 1918 г. в составе подразделений Красной Армии добровольцы-интернационалисты принима-
167
ли участие в боевых операциях против белоказаков к югу от Оренбурга 16.
Решающую роль в пробуждении и развитии политической активности бывших военнопленных и трудящихся — выходцев из стран Востока сыграли местные партийные и советские организации, помогавшие им разобраться в происходивших событиях, включиться в общественно-политическую жизнь 17.
В январе 1918 г. в Ташкенте сложилась небольшая группа военнопленных-социалистов, выступавшая за поддержку Советской власти. Ее председатель Иосиф Цвиллинг участвовал во Всероссийском съезде военнопленных и политических эмигрантов.
21 апреля 1918 г. при содействии ташкентских партийных и советских организаций бывшие военнопленные избрали комитет иностранных подданных; в него вошли 11 венгров, 6 юго-славян, 5 немцев и австрийцев, 2 представителя от чехов и словаков, 2 — от румын, по одному — от итальянцев, поляков, галицийских украинцев и зарубежных евреев. Председателем ташкентского комитета иностранных подданных стал австриец Макс Гроссер, его заместителем — югослав Божидар Муврин 18. Представитель комитета иностранных подданных был введен в состав Ташкентского Совета19. К середине 1918 г. комитет руководил почти 8 тыс. членов Союза иностранных подданных20.
По примеру Ташкента бывшие военнопленные создавали свои организации и в ряде других городов Средней Азии. В Самарканде, например, возник профессиональный союз иностранных рабочих, объединивший до 3 тыс. человек. В Коканде, Скобелеве и других городах образовались «лагерные комитеты» или «комитеты бывших военнопленных» 21, вокруг которых группировались революционно настроенные военнопленные.
Тесно связанные с коренным местным населением выходцы из сопредельных стран Востока получали политическое воспитание в возникших по всему Туркестану союзах «Кошчи», «мусульманских союзах рабочих», «союзах батраков» и других профессиональных и общественных организациях, активно поддерживавших Советскую власть.
ЦИК Туркестанской республики, партийные и советские органы на местах систематически помогали комитетам военнопленных и прогрессивным мусульманским общественным и профес-
168
Группа интернационалистов — красногвардейцев и партизан  Оренбургско-Туркестанскогэ фронта. 1919 г. В первом ряду (слева направо):  И. Пап, Жуков, Л. Шипка; во втором ряду: Р. Дюрко, П. Олеандер, Я. Мессерош; позади — В. Пастерик
сиональным организациям улучшать материальное положение подопечных, устраивали их на работу. На митингах и собраниях бывшим военнопленным и восточным выходцам разъяснялись внутреннее положение и перспективы революционного и национально-освободительного движения в странах Европы и Азии, международное и внутреннее положение Советской республики, политика Советской власти в Средней Азии и т. д.
Мятеж чехословацкого корпуса, спровоцированный империалистами в конце мая 1918 г., активизировал деятельность контрреволюционных элементов и среди военнопленных в Средней Азии. Руководили ими, соперничая друг с другом, германская комиссия по эвакуации и сторонники Антанты, опиравшиеся на английскую агентуру. Советское правительство Туркестана было вынуждено упразднить существовавшее в Ташкенте отделение чехословацкого Союза обществ в России и поставить под контроль деятельность германской комиссии по эвакуации22, делегации шведского Красного Креста и представителя датского посольства 23.
169
В июле — августе 1918 г. по всему Туркестану проходили митинги и собрания, организованные комитетами бывших военнопленных, участники которых гневно осуждали организаторов мятежа чехословацкого корпуса и выражали готовность выступить на фронт. Собрание революционно настроенных чехов и словаков, состоявшееся 15 июля 1918 г. в Коканде, заявило, что оно «категорически протестует против вмешательства чехословацких частей во внутренние дела России, явившегося актом явной контрреволюции... Собрание согласно в случае невозможности ликвидировать чехословацкое восстание мирным путем... с оружием в руках защищать завоеванную свободу как русского, так и чешского пролетариата»24.
На протяжении мая-—июля 1918г. комитеты иностранных подданных— бывших военнопленных — провели под руководством большевиков значительную политико-просветительную работу, позволившую сформировать политически зрелый актив, создать идейную и организационную основу для вовлечения бывших военнопленных в коммунистическое движение. Проводившаяся одновременно политическая работа среди трудящихся — выходцев из стран Востока также создала условия для вовлечения наиболее политически зрелых из них в революционную борьбу, в территориальные коммунистические организации25.
2. Возникновение и деятельность коммунистических организаций и групп зарубежных интернационалистов
В середине 1918 г. Туркестан оказался в кольце фронтов. Вместе с трудящимися Средней Азии под руководством большевиков тысячи выходцев из стран Востока и бывших военнопленных приняли участие в тяжелой борьбе с силами контрреволюции и интервенции. Именно в этот трудный период многие бывшие военнопленные и другие выходцы из зарубежных стран становятся коммунистами. В многонациональной Средней Азии советское и партийное строительство проходило в своеобразных и более сложных условиях, чем <в центральных частях страны. В связи с необходимостью проведения политико-просветительной и партийной работы среди местных трудящихся на родном языке в Туркестане наряду с территориальными начали возникать национальные организации РКП (б) 26.
170
Состоявшийся 17—25 июня 1918 г. 1 съезд Коммунистической партии Туркестана дал непосредственный толчок к возникновению интернациональных коммунистических ячеек и групп среди выходцев из зарубежных стран. К этому времени некоторые зарубежные интернационалисты уже состояли в территориальных организациях Коммунистической партии Туркестана. В марте 1918 г. в большевистской организации Коканда, например, имелась секция иранских коммунистов; на протяжении июня—июля в эту же организацию вступило более 40 чехов и словаков — бывших пленных27. В 1918 г. в ташкентской коммунистической организации наряду с иранцами и выходцами из других стран Востока состояли эмигранты-европейцы28. Польские интернационалисты из числа эвакуированных беженцев, военнопленных и особенно высланных царизмом в Среднюю Азию участников революционного движения входили почти во все партийные группы и организации большевиков Средней Азии. Видным деятелем Самаркандской коммунистической организации был Владислав Фигельский, учитель гимназии, в бытность в Париже встречавшийся с В. И. Лениным 2Э.
В июле 1918 г. в Ташкент приехали представители организации иностранных коммунистов Оренбурга и Оренбургского фронта И. Вайс, И. Зенфтлебер, Ф. Лоранд, И. Эленфи, И. Шварценберг и др. Они действовали по поручению ЦИК Организации иностранных рабочих и крестьян30. Начиная с августа 1918 г. туркестанские комитеты иностранных подданных — бывших военнопленных проводят вместе с представителями оренбургских иностранных коммунистов в Ташкенте и других городах Средней Азии ряд митингов и собраний, разъясняют бывшим военнопленным, что партия большевиков является единственной партией, защищающей интересы пролетариата и беднейшего крестьянства, что первоочередной задачей иностранных коммунистов является вовлечение военнопленных в борьбу за упрочение Советской власти, а также воспитание их в духе социализма, для того чтобы они могли принять участие в революционном движении на родине31.
v29 См. А. Зевелев. Владистав Домицианович Фигельский. Ташкент, 1964.
171
На протяжении августа 1918 г. сложились организации иностранных, коммунистов в Ташкенте, Самарканде и Коканде. В Ташкентский комитет иностранных коммунистов, избранный в сентябре, вошли немцы и австрийцы И. Зенфтлебер, Ф. Фаглер, М. Гроссер, венгр Ф. Лоранд, югославяне И. Браун, Н. Ко-котович, Н. Кртанич, А. Бернадюк и др.32 В образованный в конце августа Кокандский комитет входили Э. Ф. Кужело, Э. Кельсер, Д. Чеке33. В Самаркандский комитет иностранных коммунистов осенью 1918 г. были избраны венгры И. Се-кей, М. Хок, Я. Шипош, Б. Мадьяр, австриец Д. Матчл, чех Б. Свобода, серб Урбанчик, немцы К. Рудольф, Б. Дерик и др.34 Во второй половине 1918 г. иностранные коммунистические ячейки и группы возникли также в Чарджуе, Скобелеве, Мерве (Мары) , Новой Бухаре и в других городах Средней Азии35.
В ноябре 1918 г. на митингах и демонстрациях тысячи бывших военнопленных приветствовали революции в Австро-Венгрии и Германии35. ЦИК Туркестанской республики издал декреты об отмене полномочий германской комиссии по эвакуации, датского и шведского представительств, ранее опекавших военнопленных, и передаче их функций в ведение комитетов коммунистических организаций иностранных рабочих и крестьян и специально образованного в Ташкенте Временного совета по заведованию делами бывших военнопленных и гражданских пленных37. В этот период возникают новые ячейки иностранных коммунистов. Во второй половине ноября 1918 г. в крае их действовало не менее 13.
Туркестанские большевики помогали формированию коммунистических ячеек военнопленных, систематически вовлекали их представителей в работу центральных и местных партийных и советских органов. В первой половине ноября 1918 г., например, Временный ЦК Компартии Туркестана предложил организации иностранных коммунистов и национальным коммунистическим организациям Ташкента направить в свой состав по одному представителю. 17 ноября 1918 г. делегаты от местной
36 «Известия» (Ташкент), 12, 13, 20.Х1 1918 г.; «Голос Самарканда», 13.XI 1918 г. и др.
Организации иностранных коммунистов принимали участие в Ташкентской городской конференции большевиков 38.
В ноябре 1918 г. Ташкентский комитет иностранных коммунистов (именовавшийся иногда Временным крайкомом) начал готовить краевую конференцию39. Конференция, состоявшаяся 2—8 декабря 1918 г. в Ташкенте, обсудила текущее положение, доклады с мест, вопросы партийной тактики и дисциплины, организации и агитации, издательские и другие дела. В своей резолюции конференция приветствовала Октябрьскую революцию и рост революционного движения во всем мире. Она призвала трудящихся всех национальностей к решительной борьбе «для уничтожения существующих ныне классовой и социальной системы и устройства нового социального порядка». В резолюции отмечалось, что за эти цели иностранные коммунисты уже целый год борются в Туркестане, помогая своим русским товарищам. Резолюция подчеркивала, что после начала революции на Западе иностранные коммунисты должны готовиться к возвращению в свои страны, чтобы помочь создать «на баррикадах Запада диктатуру пролетариата, диктатуру над капиталом»40.
На основе устава и программы РКП (б) конференция объединила ячейки и группы иностранных коммунистов в организацию, которая стала называться Коммунистической партией иностранных рабочих и крестьян в Туркестанской республике, избрала краевой комитет (Ф. Фаглер — председатель, С. Тей-хнер — заместитель председателя, М. Шпитцер, Э. Беднар, Ф. Лоранд, И. Зенфтлебер, И. Браун — члены). В составе комитета были образованы военно-политический и хозяйственный отделы. Конференция приняла решение об издании газеты «Сво • бода народов» 4|.
С этого времени параллельно со съездами и конференциями Коммунистической партии Туркестана, которые принимали решения, обязательные для всех партийных организаций, происходили краевые конференции партийных групп и ячеек иностранных коммунистов.
Объединившиеся в декабре 1918 г. коммунистические группы бывших военнопленных составили одну из крупных интернациональных организаций Коммунистической партии Туркестана (КПТ). В Туркестане первоначально создавались интернацио
41 «Туркестанский коммунист», 8.VII 1919 г. Газета «Свобода народов» явилась продолжением одноименного печатного органа, созданного еще в августе 1918 г. Ташкентским комитетом иностранных коммунистов. В газете публиковались материалы на венгерском, немецком, позднее и на сербско-хорватском, словенском и румынском языках.
172
нальные, а не национальные организации иностранных коммунистов. Организация иностранных коммунистов в Туркестане занимала сначала формально автономное положение 42.
Эта формальная автономия отражала специфику партийного строительства в Средней Азии, она была вызвана стремлением руководства Коммунистической партии Туркестана возможно быстрее наладить партийно-просветительную работу среди бывших военнопленных разных национальностей, не знавших или плохо знавших русский язык. Практически организации иностранных коммунистов выполняли все решения центральных и местных органов Коммунистической партии Туркестана, а их крайком являлся по существу отделом при крайкоме Компартии Туркестана. Представители организации иностранных коммунистов участвовали во всех съездах и конференциях Компартии Туркестана, в частности в работе II съезда {17—29 декабря 1918 г.). уделившего немалое внимание формированию национальных и интернациональных партийных организаций43. На III съезде КПТ (1 —15 июня 1919 г.), среди делегатов которого были также коммунисты-иностранцы, югославянин А. Бер-надюк сделал доклад о деятельности организаций иностранных коммунистов. Члены краевого комитета иностранных коммунистов участвовали с правом решающего голоса в работе iV чрезвычайного съезда КПТ, состоявшегося 12 сентября — 8 октября 1919 г.44 Представители краевого комитета присутствовали и на I конференции мусульманских коммунистов (24— 30 мая 1919 г.). В сентябре 1919 г. на II чрезвычайной конференции мусульманских коммунистических организаций Туркестана с приветственной речью выступил председатель крайкома иностранных коммунистов Богумил Свобода, член Чешской социально-демократической партии с 1898 г. «Вот уже два года,— сказал он,— как мы вместе с вами... защищаем на фронтах Советскую власть, предоставившую нам и вам все права гражданства. Знайте, что эта помощь оказывается не из-за личных выгод и корыстных целей, а мы действовали руководимые высоким идеалом освобождения человечества от ига капитализма... Да здравствует социальная революция!» 45
В ночь с 18 на 19 января 1919 г. в Ташкенте вспыхнул белогвардейский мятеж, возглавленный бывшим офицером К. Осиповым, обманом пробравшимся в партию большевиков и занимавшим пост военного комиссара Туркестанской респуб
174
лики. Еще до мятежа Осипов пытался возбудить среди бывших военнопленных недовольство Советской властью и привлечь их на свою сторону. Однако лишь небольшая часть военнопленных поддержала мятежников. Иностранные интернационалисты, рабочие и служащие — иностранцы при помощи русских большевиков быстро разобрались в произошедших событиях и вступили в отряды, сформированные для подавления мятежа46. Бывшие военнопленные и выходцы из стран Востока, проживавшие в других городах, и красноармейцы-интернационалисты под руководством большевиков также выступили на защиту Советской власти 47.
В конце января 1919 г. части Красной Армии освободили от белоказаков Оренбург. На некоторое время, до апреля 1919 г., была восстановлена связь Средней Азии с Европейской Россией. Однако в Закаспии, Семиречье и Фергане продолжалась ожесточенная борьба с силами контрреволюции, а оренбургские белоказаки, систематически нападавшие на железнодорожные станции, могли в любой момент снова прервать сообщение с центром. В этих условиях с 17 марта по 7 апреля 1919 г. проходила II краевая конференция коммунистов-иностранцев. В ее работе участвовали руководители партийных и советских органов Средней Азии, а также член Временной Турккомис-сии П. А. Кобозев, командированный из Москвы. Из докладов и выступлений выяснилось, что организация иностранных коммунистов насчитывала к этому времени около 2 тыс. членов, входивших в 22 местные ячейки и группы48; был налажен систематический выпуск газеты «Свобода народов», брошюр и другой агитационной литературы. Конференция приняла особый устав, в шестом пункте которого, в частности, отмечалось, что «каждый член партии, обладающий (т. е. владеющий.— Ред.) r большей или меньшей степени русским языком, обязан участвовать на собраниях Российской коммунистической партии (большевиков)»49.
В новый состав краевого комитета было избрано 11 человек, председателем его стал Б. Свобода, заместителем — И. Штернберг, секретарем — Ф. Фараго.
Одним из важнейших вопросов конференции был вопрос об эвакуации бывших военнопленных. В решении конференции допускался отъезд из Туркестана   всех  бывших военнопленных,
175
которые пожелают уехать. Но вопрос о вероятности того, что дорога на запад через Оренбург снова окажется отрезанной, даже не обсуждался. Делегаты II конференции и избранный ею краевой комитет не прислушались к совету Кобозева, который рекомендовал предусмотреть возможность такого поворота событий и подготовить к нему всех бывших военнопленных — партийных и беспартийных50.
С 20 сентября по 3 октября 1919 г. проходила III краевая конференция коммунистов-иностранцев. К этому времени их местные организации существовали в Ташкенте, Самарканде, Коканде, Скобелеве, Намангане, Андижане, Кизил-Кие, Сан-то, Драгомирове, Шурабе, Кольце, Копи, Новой Бухаре (Кагане), Чарджуе, Мерве, Керки, Термезе, Полторацке (Ашхабаде), Перовске (Кзыл-Орде), Казалинске, Черняеве (Чимкенте), Пи-шпеке, Аулие-Ате (Джамбуле). В них состояло 1545 членов партии51. «Мы от глубины души скорбим,— указывалось в резолюции конференции, — о гибели Советской власти в Баварии и Венгрии, но мы сознаем..., что Россия является очагом мировой революции и надо напрячь все силы, чтобы защитить рабоче-крестьянскую власть от мировых хищников. Поэтому мы обращаемся ко всем иностранным рабочим и крестьянам с призывом: „Все под ружье! Все под Красные знамена восставшего мирового пролетариата!"»52.
Резолюция о тактике подчеркивала: «Коммунистическая партия иностранных рабочих и крестьян стоит на платформе коммунистической программы и во всех вопросах политики и тактики идет рука об руку с братской Российской Коммунистической партией и всегда готова исполнить каждый приказ III Интернационала»53. Конференция приняла решение о том, что на заводах, фабриках, в учреждениях иностранные коммунисты должны входить в единую первичную организацию «с русскими и мусульманскими товарищами», но в ее составе создавать секции иностранных коммунистов. Эти секции одновременно должны подчиняться и городским комитетам иностранных коммунистов.
Для установления непосредственных связей с Федерацией иностранных групп при ЦК РКП (б), а также с высшими советскими учреждениями конференция избрала и направила в Москву особую делегацию в составе Кадлеца, Ф. Фараго, И. Секея, М. Гроссера. Конференция избрала новый краевой комитет из 13 членов. Председателем его стал Йожеф Габор,
176
ыместителями председателя — Йожеф Секей и Ференц Лоранд, секретарями — Изак Штернберг и Стефан Тульнер 54.
Направленная III конференцией делегация 22 октября 1919 г. отчиталась в Москве перед руководством Федерации о деятельности организации иностранных коммунистов в Туркестане. Руководство Федерации приняло решение «переорганизовать существующую организацию в Туркестане» на принципах, которых требовал «новый устав РКП в абзаце, касающемся национальных меньшинств»55. В решении конкретизировалось, что если в интернациональной организации иностранных коммунистов Туркестана «имеется надлежащее число партийных товарищей отдельных национальностей», то должны быть выделены «национальные секции». Секции были обязаны поддерживать «связь с соответствующими языковыми центральными группами в Москве» 56. Для оказания помощи в проведении этой работы в начале 1920 г. Федерация направила в Среднюю Азию группу своих представителей.
В феврале 1920 г. руководящие органы Туркестанской организации иностранных коммунистов приняли решение о более тесном слиянии ячеек и групп иностранных коммунистов с Компартией Туркестана57.
В конце февоаля 1920 г. Ташкентская группа иностранных коммунистов была реорганизована в Ташкентское отделение Федерации. Затем реорганизация прошла и в других городах Туркестана. Весной и летом 1920 г. коммунисты-иностранцы прошли перерегистрацию и стали членами объединенных организаций Коммунистической партии Туркестана.
Для ведения партийно-политической и пропагандистской работы среди иностранных трудящихся и членов партии, не владевших русским языком, при местных комитетах КПТ были образованы венгерские, чехословацкие, немецкие, югославские58 и другие национальные  (языковые)  группы и секции
177
анийцнп и пропаганды. Руководство ими ЦК КПТ осуществлял через созданный при нем во второй половине 1920 г. Отдел национальных меньшинств, возглавлявший краевые бюро немецких, венгерских, чехословацких, югославских, польских и других национальных секций. Национальные краевые бюро непосредственно руководили партийно-политической и культурно-просветительной работой на соответствующих языках в пределах всего Туркестана.
На протяжении второй половины 1920 — начала 1921 г. краевые бюро национальных (языковых) секций при ЦК КПТ были расформированы в связи с тем, что большинство коммунистов-иностранцев выехало за пределы Средней Азии или эвакуировалось на родину, а оставшиеся к этому времени уже овладели русским языком.
После победы революции в Туркестане выходцы из сопредельных стран Востока независимо от подданства получили все права советских граждан. Они имели возможность активного участия в общественно-политической жизни республики, многие из них вступили в местные профессиональные и другие общественные организации, а наиболее политически зрелые начали вступать в коммунистическую партию. При Кокандской, Мерв-ской, Ташкентской и некоторых других коммунистических организациях уже в 1918 г. возникают группы и секции выходцев из сопредельных стран Востока59.
Принятие в конце апреля 1918 г. на V краевом съезде Советов постановления об образовании Туркестанской Автономной Советской Социалистической Республики, создание в Москве в ноябре Центрального бюро мусульманских коммунистических организаций, образование на II краевой конференции КПТ (март 1919 г.) Краевого бюро мусульманских коммунистических организаций (Мусбюро) при крайкоме КПТ, приезд из Москвы в конце 1919 г. Комиссии ВЦИК, СНК РСФСР и ЦК РКП (б) по делам Туркестана (Турккомиссии) и их деятельность повели к усилению политической и партийной работы среди коренного трудящегося населения и среди выходцев из стран Востока60. Это облегчалось тем, что языки коренного населения были близки и понятны большинству из них.
Состоявшаяся в июне 1919 г. I краевая конференция мусульманских коммунистов приняла специальную декларацию — «Угнетенным братьям, трудящимся Индии, Афганистана, Пер
178
сии, Китая, Бухары, Малой и Восточной Азии»61. В избран ном на ней новом составе Мусбюро при крайкоме КПТ было оставлено по два места для представителей иранских и азербайджанских коммунистов62. В сентябре 1919 г. в приветственной телеграмме, направленной II краевой конференцией мусульманских коммунистов Исполкому Коминтерна, констатировалось, что «Советский Туркестан является революционной школой для всего Востока», что в Туркестан идут «революционеры соседних государств, которые становятся здесь убежденными приверженцами Коммунистической партии»63.
Постепенно усиливался приток азиатских выходцев в коммунистические организации, возникающие в Средней Азии.
В конце 1918 г., например, в мусульманской секции при Верненском городском партийном комитете состояло 45 уйгуров; руководителем секции был уйгур Абдулла Розыбакиев. В партийных ячейках некоторых красногвардейских отрядов Семиречья состояли дунгане и уйгуры64. Весной 1919 г. в Термез-Гиссарской организации мусульманских коммунистов имелась небольшая группа уйгуров — выходцев из Синьцзяна. В конце 1919 г. в Ташкентской партийной организации состояли китайские подданные65.
В 1918—1919 гг. активное участие в политической жизни Средней Азии принимало сравнительно небольшое число выходцев из Западного Китая, преимущественно русских подданных. Благодаря интенсивной деятельности партийных и советских органов, Турккомиссии, приезду из Москвы представителей ЦИК Союза китайских рабочих66 в общественную жизнь включилось немало трудящихся — китайских подданных. С конца 1919— начала 1920 г. в Средней Азии начали создаваться Союзы китайских подданных, в которых сначала объединялись представители почти всех социальных групп. Однако по инициативе трудящихся во главе с коммунистами Союзы постепенно освобождались от классово чуждых элементов. К концу 1920 г. в Союзах остаются рабочие, ремесленники, крестьяне-эмигранты и отходники из Западного Китая. Изменения в социальном составе и в деятельности объединений синьцзянских выходцев, сближающейся  с деятельностью   советских  профсоюзов, от
179
рачилнеь и в названиях. Вместо Союзов китайских подданных они стали называться Союзами кашгарских рабочих, Джунгаро-кашгарскими союзами67 и т. п. Вся общественная жизнь в Туркестане способствовала дальнейшему подъему политической активности выходцев из Синьцзяна68. С начала 1921 г. при Кашгаро-джунгарских союзах в Ташкенте, Бухаре, в городах Семиреченской и Ферганской областей сложились коммунистические группы и секции69.
В начале июля 1921 г. в Ташкенте состоялся I Всетур-кестанский съезд Союзов кашгаро-джунгарских рабочих, среди 117 делегатов которого было 50 коммунистов. Съезд объявил о полной поддержке Советской власти и III Интернационала, объединил ранее существовавшие местные Союзы в Революционный союз уйгуров алтышаар-джунгарских рабочих, избрал руководящий орган (ЦК) из коммунистов и беспартийных и делегатов на очередной конгресс Коминтерна. Для политического руководства Революционным союзом уйгуров, его отделениями на местах и партийными ячейками коммунистическая фракция съезда избрала организационное бюро коммунистических ячеек. Это бюро было подотчетно ЦК Коммунистической партии Туркестана.
В отделениях Революционного союза уйгуров к сентябрю 1921 г. состояло не менее 1200 членов. По национальной принадлежности большинство были уйгурами70 и дунганами; в Союзе состояло примерно 100 человек китайцев. Многие из членов его являлись коммунистами71.
Так как языки коренного населения Средней Азии были понятны выходцам из Синьцзяна — уйгурам и дунганам, то при ЦК КПТ не было образовано краевого синьцзянского (уйгурского) бюро агитации и пропаганды, аналогичного венгерскому, чехословацкому, югославскому, иранскому и другим краевым бюро национальных (языковых) групп.
Как и выходцы из Синьцзяна, некоторые выходцы из других стран Востока становились коммунистами в рядах мусульманских или территориальных организаций КПТ. В конце 1919— начале 1920 г. в Ново-Бухарской мусульманской коммунистиче
180
ской организации, например, кроме советских граждан, состояло свыше 140 персидских и около 30 афганских подданных.
В конце 1919 — начале 1920 г. многие члены существовавших в Туркестане ячеек организации иранских трудящихся «Ада-лят» («Справедливость») выступили за преобразование их в коммунистические группы. Большую работу в этом направлении провел в Ташкенте иранский коммунист Хайдар-хан Аму-оглы. В апреле 1920 г. в Ташкенте состоялась I краевая конференция иранских коммунистических групп. На основе устава и программы РКП (б) они объединились в персидскую (иранскую) коммунистическую партию «Адалят» в Туркестане. В ней насчитывалось свыше 50 местных групп и организаций и более 6 тыс. членов72. Конференция приняла тезисы по текущему моменту, в которых, в частности, подчеркивалось, что социалистическая революция в России создала предпосылки для успешной национально-освободительной работы в странах Азии, что «при помощи российского и мирового пролетариата рабочие и крестьяне Персии под красным знаменем коммунистической партии «Адалят» добьются освобождения своей страны»73. Конференция избрала краевой комитет, в который вошли Фатхулаев, Алиханов, Султан-заде и другие, послала приветствие IX съезду РКП (б). Как автономная организация интернационального типа, персидская коммунистическая партия «Адалят» в Туркестане просуществовала до середины 1920 г. Потом ее члены после перерегистрации влились в объединенные организации КПТ. В октябре 1920 г. при ЦК КПТ было образовано краевое персидское бюро агитации и пропаганды74, аналогичное краевым бюро венгерских, немецких, чехословацких и других национальных (языковых) групп.
В конце 1919 — начале 1920 г. приехавшие из Москвы турки-коммунисты и примкнувшие к ним революционно настроенные турки — бывшие военнопленные75 образовали в Ташкенте немногочисленную турецкую коммунистическую группу (Обид-Алим, Якуб Халилов, Амир-оглы и др.). На протяжении первой половины 1920 г. коммунисты-турки под руководством Муста-фы Субхи занимались, по его словам, изучением опыта «социаль-
72 «Коммунистический интернационал», 1920, № 14, стр. 28—98.
73 «Известия» (Ташкент), 8, 17.IV 1920 г.; «Коммунистический Интернационал», 1920, № 14, стр. 28—98;\f. А. Ибрапимов (Шапин). Иран Коммунист парти]'асынын ]'аранмасы. Бакы, 1963, стр. 158—161 (на азерб. яз.).
74 В. Г. Мелькумов. Очерк истории парторганизации Туркменской области Туркестанской АССР (1920—1924 гг.). Ашхабад, 1959, стр. 10.
75 Царское правительство сознательно не расквартировывало турецких пленных в Средней Азии. Но после Октябрьской революции несколько сот освобожденных турецких военнопленных из Сибири и с Урала перебралось в Туркестан, где наиболее политически зрелые из них втянулись в общественно-политическую жизнь (ЦГА УзССР, ф. Р-621, on. 1, д. 35, л. 23 и др.). Часть бывших пленных турок была обманом вовлечена в борьбу с Советской властью, особенно на территории Бухары.
181
пой революции и строительства новой жизни в Туркестане, социально-экономические условия которого до некоторой степени тождественны условиям Турции»76, а также принимали деятельное участие в местной общественной и партийной жизни.
Под влиянием Октябрьской революции часть радикально настроенных индийских революционных демократов, обосновавшихся в Афганистане, постепенно переселилась в Советский Туркестан 77. Партийные и советские органы Туркестанской республики и Турккомиссия гостеприимно принимали индийских эмигрантов, щедро передавали им свой опыт классовой борьбы78. В конце 1919—1920 г. индийские эмигранты и отдельные индийские выходцы создали в Средней Азии свои революционные группы и объединения; в декабре 1919 г. в Ташкенте возникла индийская революционная ассоциация; в 1920 г. в Бухаре — несколько революционных групп79. Представители ассоциации Абани Мукерджи и Трималь Ачария участвовали с правом совещательного голоса на II конгрессе Коминтерна. В сентябре 1920 г. более десяти представителей индийских революционных групп были активными участниками созванного в Баку по инициативе Коминтерна I съезда народов Востока80.
В октябре 1920 г. несколько индийских эмигрантов образовали в Ташкенте немногочисленную (сначала в ней было 7, а к концу 1920 г. 17 членов) индийскую коммунистическую группу, которую они называли Индийской коммунистической партией. Руководство индийской коммунистической группой осуществлял образованный в декабре исполнительный комитет (Т. Ачария — председатель, М. Шафик — секретарь и М. Рой — член комитета) 81. Индийская коммунистическая группа работала под руководством Туркестанского бюро Коминтерна. В первой половине 1921 г. члены этой группы были направлены в Москву на учебу в Коммунистический университет народов Востока 82.
182
Группа индийских революционеров. Каган, 1919 г.
Для улучшения работы антиимпериалистических, революционных и коммунистических организаций, образованных находившимися в Туркестане выходцами из стран Азии, Турккомиссия при своем Отделе внешних сношений образовала Отдел агитации и пропаганды, который в начале 1920 г. был реорганизован в самостоятельный Совет интернациональной пропаганды на Востоке83. В качестве национальных секций в этот Совет входили иранская коммунистическая организация «Адалят», индийские, синьцзянские революционные ассоциации и группы, турецкая коммунистическая группа, а также коммунистические партии Бухарского эмирата и Хивинского ханства84. Председателем Совета интернациональной пропаганды до середины 1920 г. был турецкий коммунист М. Субхи. В конце ноября 1920 г. на конференции индийских, синьцзянских, бухарских и хивинских революционных и коммунистических организаций Совет интернациональной пропаганды на Востоке был распущен, а его функции перешли к Туркестанскому бюро Коминтерна 85.
183
3. Политико-просветительная и трудовая деятельность зарубежных интернационалистов
При содействии крайкома и местных организаций Коммунистической партии Туркестана зарубежные интернационалисты проводили значительную культурно-просветительную и политическую работу среди бывших военнопленных, отходников, зарубежных выходцев и эмигрантов. К примеру, в состав коллектива агитпоезда, направленного в феврале 1919 г. ташкентским культурно-просветительным отделом на Закаспийский фронт, был включен иностранный коммунист И. Вайскопф. С 17 февраля по 11 апреля 1919 г. им было прочитано в Самарканде, Чар-джуе, Новой Бухаре, Катта-Кургане и на других железнодорожных станциях только для красноармейцев-интернационалистов свыше 20 лекций и докладов86.
С весны — начала лета 1919 г. политическую и агитационную работу среди красноармейцев — бывших пленных проводили секция интернационалистов, а среди красноармейцев — выходцев из стран Востока — мусульманская секция, созданная в апреле 1919 г. при политотделе РВС Туркестанской республики, и их отделения на фронтах и в городах. В мусульманской секции Закаспийского фронта, например, функционировала особая персидская коллегия, проводившая политическую работу среди иранских и афганских выходцев87. С конца 1919 г. на дальнейший подъем партийно-политической работы иностранных коммунистов (как и всех коммунистов Туркестана) решающее влияние стала оказывать Турккомиссия В ЦИК, СНК и ЦК РКП (б) и созданный вместо Политотдела РВС Туркестанской республики Политотдел РВС Туркестанского фронта. В ноябре — декабре 1919 г. под руководством Политотдела РВС большую агитационную деятельность на станциях Ташкентской железной дороги развил особый культурно-просветительный поезд, среди сотрудников которого был и агитатор секции интернационалистов Канюк Антал88.
На русском отделении партийной школы, открытой в Ташкенте в начале 1919 г., обучалось небольшое число зарубежных славян; на мусульманском — иранцы, уйгуры и другие выходцы из стран Востока. В конце июня 1919 г. для коммунистов— бывших пленных — при партийной школе были организованы одномесячные политические курсы; в конце июля состоялся первый выпуск 27 курсантов. В феврале 1920 г. при содействии Турккомиссии эти курсы были реорганизованы в партий-
184
,tvio школу с 2—3-месячным сроком обучения. В середине 1920 г. были организованы партийно-политические курсы для иранцев. В октябре их окончило 25 человек. Военную и политическую подготовку иностранные коммунисты получали также на пехотных командных курсах им. В. И. Ленина, где в конце 1919— начале 1920 г. были созданы специальные отделения: мусульманское, где наряду с курсантами коренных национальностей обучались и выходцы из стран Востока, и интернационалистское — для бывших пленных.
В конце 1920 г. было создано также специальное отделение для индийцев89. Выпускники партийных школ, политических и командных курсов сырали видную роль в налаживании идейно-политической и культурно-просветительной работы среди зарубежных интернационалистов.
С декабря 1919 по июль 1920 г. группа турецких коммунистов издавала в Ташкенте газету «Ени дунья» («Новый мир»), ее редактором был М. Субхи. В 1920 г. Иранская коммунистическая партия «Адалят» выпускала в Ташкенте газету «Байрак адалят» («Знамя справедливости»), а в Самарканде — журнал «Шо'лейе ингилаб» («Заря революции»). Индийские революционеры публиковали воззвания и прокламации, начали выпускать журнал «Земиндар» («Земледелец») на урду и персидском языках. В 1921 г. ЦК Революционного союза уйгур издавал на уйгурском языке газету «Камбагалляр авази» («Голос бедняков»)90.
В мае 1920 г. представители иностранных коммунистов участвовали в работе съезда политработников I армии; в июне они же были делегатами I съезда политических работников Туркестанского фронта в Ташкенте.
Газета иностранных коммунистов «Свобода народов», выходившая сначала один раз в неделю, с июня 1919 г. начала печататься дважды в неделю; при этом один номер выходил на немецком, а следующий — на венгерском языке. В первой половине 1920 г. газета «Свобода народов», являвшаяся в то время органом Федерации иностранных групп при крайкоме КПТ, была переименована в «Красное знамя». Примерно в это же время название «Красное знамя» («Црвени баряк») было присвоено и газете на сербско-хорватском языке «Всемирная революция», издававшейся с конца августа 1919 г. (периодичность— 3—4 номера   в   месяц)9-1.   Выходила   в   Ташкенте  и
89 Там же, д. 431, лл. 17, 19, 25, 27—29; д. 442, лл. 50—52; on. 1, д. 84, л. 1; /'. Л. Дмитриев. Указ. соч., стр. 60, 61, 64; М. Ahmed. Указ. соч., стр. 27.
90 «Известия» (Ташкент), 21.11 1920 г.; «Известия» (Коканд), 28.11 1920 г., «Коммунизм туги» (Алма-Ата), 25.1 1963 г. (на уйгур, яз.); Т. А. Ибра/гимов (Шапин). Иран Коммунист парти|'асынин jatoHMacbi, стр. 161 И др.
91 «Известия» (Ташкент), 18.111; 1.1V 1920 г.
185
resctÄ н.ч чешском языке02. Организации зарубежных интернационалистов печатали разнообразные материалы в «Советском Туркестане», «Нашей газете», «Известиях» и иных газетах, выходивших в Ташкенте и других городах Туркестана. Кроме того, в Ташкенте, Самарканде, Полторацке иностранные коммунисты наладили выпуск на немецком и венгерском языках рукописных газет, листовок и сводок РОСТа, а учащиеся-уйгуры с конца 1921 г. выпускали рукописные журналы «Яш уйгур» («Молодой уйгур») в Ташкенте и «Октябрь гулляри» («Цветы Октября») в Верном. С конца 1919 — начала 1920 г. для интернационалистов начала прибывать агитационная литература из Москвы.
Местные секции совместно с краевым и Ташкентским городским комитетами иностранных коммунистов систематически переводили партийную и агитационную литературу на венгерский и немецкий языки. С мая по декабрь 1919 г. было переведено семь брошюр и статей, в начале 1920 г. — пять брошюр и т. д. Не все переведенные брошюры были опубликованы, но и переписанные на машинке или от руки они широко использовались лекторами, агитаторами и политработниками93. Систематически переводились также на многие языки руководящие партийные и советские материалы для газет, листовки, инструкции для школ грамоты, различные тезисы и материалы для докладчиков, лекторов и агитаторов94.
Политическое управление РВС Туркестанского фронта оказывало коммунистам-иностранцам большую помощь в издательской деятельности. С конца 1919 по начало 1921 г. только на венгерском языке были опубликованы брошюры о годовщине Октябрьской революции в Ташкенте, о социализме, о Парижской коммуне, о партии большевиков, материалы I конгресса Коммунистического Интернационала, материалы состоявшейся в Ташкенте в июле 1920 г. I краевой конференции венгерских секций при ЦК КПТ, инструкция для проведения партийных собраний, различные листовки95.
Литературно-агитационный отдел Совета интернациональной пропаганды на Востоке занимался в контакте с входившими в него индийской, турецкой и другими секциями изданием и распространением призывов, воззваний и другой агитационной литературы. В частности, им было издано несколько тысяч экземпляров «Обращения к угнетенным и измученным народам
^ 92 П. А. Голуб. Братство, скрепленное кровью. М., 1958, стр. 63.
93 ЦГАСА, ф. 110, оп. 2, д. 430, лл. 7, 25, 30; д. 431, л. 29.
94 Там же, д. 430, лл. 7, 25, 30; д. 431, л. 29.
95 Государственный музей Революции СССР. Инв. № 29149/31, л. 793 и др.
186
Востока» на персидском, турецком, арабском, английском, урду и других языках96.
При помощи партийных и советских органов Туркестана в июле 1919 г. в Ташкенте был открыт клуб иностранных коммунистов; в 1920 г. — ирано-азербайджанский клуб. Эти и другие клубы стали центрами политико-просветительной работы среди бывших военнопленных и выходцев из стран Востока. В Самарканде, Новой Бухаре, Коканде, Керках и в других городах зарубежные интернационалисты также имели свои клубы или специальные отделы и секции при местных партийных, рабочих и гарнизонных клубах и культурно-просветительных коллегиях97. При многих из них возникли самодеятельные театральные коллективы или хоры. В конце 1919 — начале 1920 г. в Ташкенте при секции интернационалистов политотдела Турк-фронта возникла театральная труппа из 32 венгерских и немецких артистов (руководил труппой Лео Штейнер). Труппа систематически устраивала театральные вечера, ставила спектакли на социальные темы (например, драму «Рабочий и фабрикант» на немецком языке, автором и постановщиком которой был Карл Людвиг). При мусульманской секции политуправления Туркфронта имелась кавказо-азербайджанская труппа (руководитель— Абдулаев), в которой работало немало иранцев. Иранские, немецкие, венгерские, кавказо-азербайджанские и другие труппы и театральные коллективы разъезжали по всему Туркестану, устраивали для зарубежных выходцев концерты, театральные вечера, спектакли. Во время гастрольных поездок проводилась также большая политико-просветительная и агитационная работа98.
Лишь в Ташкенте с конца декабря 1919 до середины февраля 1920 г., по неполным данным, было проведено специально для интернационалистов 68 лекций и докладов, 13 собеседований, 35 собраний, 34 концертов-митингов, театральных постановок и вечеров. В Самарканде в январе 1920 г. еженедельно проводились концерты-митинги, доклады и лекции; в феврале было прочитано 5 лекций и докладов. В январе и феврале 1920 г. в Скобелеве было проведено 20 лекций, 3 собеседования, 10 концертов-митингов и театральных вечеров и т. д.
Коммунисты-иранцы Ташкента, Новой Бухары, Самарканда, Полторацка, Красноводска, коммунисты— уйгуры и дунгане открывали в 1920—1921 гг. .при помощи советских и партийных организаций многочисленные курсы по ликвидации неграмотно-
187
стм, школы, клубы, библиотеки, красные чайханы, музыкаль но-драматические кружки и другие культурно-просветительные центры; они систематически проводили митинги и собрания сре ди своих соотечественников, в ходе которых разъясняли реше ния и постановления советских и партийных органов". Одновременно коммунисты — зарубежные выходцы разоблачали антисоветские происки реакционно настроенных элементов.
Лекции, доклады, беседы давали ответы на актуальные вопросы международного и внутреннего положения Советской России и Туркестана, революционного движения в странах Западной Европы, партийного и советского строительства, укрепляли классовое сознание и воспитывали чувства пролетарской солидарности.
Организаторами работы по интернациональному воспитанию бывших военнопленных и выходцев из зарубежных стран Востока являлись большевики. Начиная с 1918 г. руководители партийных и советских организаций Туркестана — В. Д. Вотин-цев, В. Д. Фигельский, М. С. Качуринер, А. Б. Шумилов, А. А. Казаков, А. Ф. Солькин, представитель Временной Турк-комиссии П. А. Кобозев, а с конца 1919 — начала 1920 г. члены Турккомиссии ВЦИК, СНК РСФСР и ЦК РКП (б) М. В. Фрунзе, В. В. Куйбышев, Я. Э. Рудзутак, Ш. Элива, Ф. И. Голощекин и другие неоднократно выступали перед зарубежными интернационалистами на митингах, собраниях, конференциях с речами и докладами о внутреннем и международном положении Советской России и Туркестана, о мировом революционном движении, руководили проведением различных агитационно-массовых и партийно-политических мероприятий 10°.
Крайком и местные комитеты Коммунистической партии Туркестана и (с конца 1919 г.) Турккомиссия вовлекали коммунистов-иностранцев в советское и партийное строительство, выдвигали их на ответственные посты в военных и гражданских учреждениях, щедро делились с ними своими знаниями и опытом. В марте 1918 г., например, председателем впервые созданного Верненского городского комитета РКП (б) был избран чех Р. П. Маречек. На III съезде КПТ в июне 1919 г. югославя-нин А. Бернадюк был избран в состав краевого комитета КПТ; V краевая конференция КПТ (январь 1920 г.) избрала в объединенный крайком КПТ турка Мустафу Субхи, венгра Иожефа Табора и чеха Богумила Свободу. Вместе с Турсунходжаевым и Домбровским Йожеф Габор вошел в состав исполнительного
99 «Известия» (Ташкент), 18, 22.11; З.Ш 1920 г.'Уг. Б. Никольская. Из истории общественно-политической жизни уйгуров..., стр. 49.
100 «Известия» (Ташкент), 9, 13, 20.XI 1918 г.; «Наша газета» 13 30 IV-22.VIII 1918 г.; 13.111 1919 г.; «Известия» (Наманган), 9.V 1919 г.; «Казахстан в огне гражданской войны», стр. 156, 229 и др.
188
В. В. КУЙБЫШЕВ и  М. В.  ФРУНЗЕ. Туркестанский фронт. 1919 г.
бюро крайкома КПТ101. Коммунисты-иностранцы и в дальнейшем избирались в центральный и местные комитеты Компартии Туркестана.
Большую школу проходили бывшие военнопленные и в Советах. Во второй половине 1918 г. в числе депутатов Ташкентского Совета было несколько зарубежных интернационалистов (П. Гаваза, С. Репих, А. Артюк, Ф. Голуб и др.), избранных от различных учреждений, организаций и предприятий города. В 1919 г. в Ташкентский Совет избирались иностранные коммунисты И. Габор, Н. Ковянич (И. Габор был одно время управляющим делами президиума исполкома Ташкентского Совета). Во второй половине 1919 г. делегатами Ташкентского Совета были коммунисты-иностранцы Ф. Фаглер, Э. Беднар и И. Вайс-копф (в декабре И. Вайскопф работал управляющим делами Ташкентского исполкома). В 1920 г. в Ташкентский Совет избирались Э. Беднар, И. Габор, Ф. Фаглер, А. Кокотович и другие иностранные коммунисты т. С июля 1918 г. по поручению верненских областных советских и партийных организаций Р. П. Маречек вместе с несколькими русскими товарищами
102 1ГАТО, ф. 10, оп. 13, д. 58, лл. 47, 48, 53, 60; д. 81, лл 218, 227, 229; Известия» (Ташкент), 10.VIII 1919 г.; 11, 24.111 1920 г.
189
занимался организацией Советов в Пржевальском уезде, а в марте—апреле 1919 г. участвовал в работе II областного съезда Советов103. На протяжении 1918—1920 гг. коммунисты-иностранцы имели своих представителей в Советах Казалинска, Новой Бухары, Скобелева, Чарджуя, Самарканда, Черняева, Коканда, Керки и других городов и населенных пунктов Средней Азии, в которых они жили и работали 104.
На VIII съезде Советов Туркестана в конце сентября—начале октября 1919 г. иностранные коммунисты Сарвей, Н. Ко-вянич и И. Цвиллинг были избраны в Центральный исполнительный комитет Туркестанской республики (ТуркЦИК) 105.
Зарубежные интернационалисты занимали ответственные посты в ряде советских учреждений: Гельфгот, например, работал заместителем наркома здравоохранения, а Новотный — заведующим отделом в комиссариате рабоче-крестьянской инспекции Туркестанской республики. В Новой Бухаре Богумил Фук был в 1919 г. заведующим отделом здравоохранения, а Рудольф Санистра заведовал городской больницей. В Скобелеве чех Латинский был комиссаром военного госпиталя, а грек Гри-гориади в конце 1918 г. был назначен заседателем скобелев-окого судаШ6. Многие уйгуры, дунгане, персы работали в народных комиссариатах по делам национальностей и просвещения. В Семиреченском областном комиссариате по национальным делам заместителями комиссара были уйгур Абдулла Розыбакиев и дунганин Хаки Сулейманов. Представители Революционного союза уйгуров Тагиров и Махмудов участвовали в работе V съезда Советов Туркестана (1921 г.). Членом ТуркЦИК в 1921  г. состоял коммунист-дунганин Магаз Ма Сан-чи107.
Значительное число трудящихся — выходцев из стран зарубежного Востока, бывших военнопленных и эмигрантов-европейцев вместе со всеми рабочими Туркестанской республики трудились на угольных копях и нефтепромыслах, на железных дорогах, на заводах, фабриках и в мастерских, в медицинских учреждениях, в органах народного просвещения и культуры, в наркоматах, совнархозах и других учреждениях Туркестана. Десятки тысяч выходцев из Синьцзяна, Ирана, Афганистана, ты-
те «Известия» (Фергана), 15.XI 1918 т.\/Й. С. Сологубов. Иностранные коммунисты в Туркестане (1918—1921). Ташкент, 1961, стр. 163, 164.
190
Й.  Г А Б ОР
сячи бывших военнопленных принимали участие в различных сельскохозяйственных работах, заготовке саксаула и т. д. В отличие от дооктябрьского периода при Советской власти за равный труд они стали получать заработную плату, одинаковую с заработной платой местных трудящихся.
В период гражданской войны число бывших военнопленных, добровольно включавшихся в трудовую деятельность, непрерывно возрастало. К 1 июля 1918 г., например, из 24 285 учтенных в Туркестане бывших военнопленных 13 085 работали на предприятиях и в учреждениях. По сведениям на май 1919 г., из 21330 состоявших на учете бывших военнопленных в учреждениях и на предприятиях работало 15339 человек. По данным за вторую половину 1919 — начало 1920 г., на нефтепромыслах и копях, главным образом в Ферганской области, работало около 3 тыс. бывших военнопленных. В оружейных и других мастерских, на предприятиях по изготовлению обмундирования, в больницах и других учреждениях Ташкента их работало до 4 тыс. На различных сельскохозяйственных работах (в том числе в сельскохозяйственных коммунах) по всему Туркестану было занято не менее 3500 иностранных трудящихся108. По при-
«Народное хозяйство Туркестана», 1920, № Ц, стр. 45 и др.
191
зыву туркестанских коммунистов иностранные трудящиеся принимали активное участие в коммунистических субботниках109, неделях помощи Красной Армии и т. д.110
4. Участие зарубежных интернационалистов в борьбе с контрреволюцией и интервенцией в Туркестане
Во многих частях и подразделениях Красной Армии Туркестана наряду с русскими, украинцами, белорусами, узбеками, казахами, киргизами, туркменами, таджиками и представителями трудящихся других коренных национальностей против местных контрреволюционеров и интервентов сражались добровольцы из числа зарубежных интернационалистов.
В одних случаях добровольцы—зарубежные интернационалисты сводились в отдельные подразделения или части, в других— они составляли больший или меньший процент среди многонациональных частей Красной Армии111. В 1918—1920 гг. иранцы, уйгуры и афганцы служили почти во всех подразделениях Закаспийского фронта, в кушкинском, керкинском и новобухарском гарнизонах, в мусульманских батальонах им. III Интернационала, формировавшихся в Ташкенте и Самарканде, в подразделениях Ферганской группы войск. Уйгуры и дунгане состояли почти во всех частях, формировавшихся в Семиречье112.
Немало зарубежных интернационалистов — чехов, венгров, югославян, немцев, поляков и других — было среди командиров и политических работников в Комиссариате по военным делам и Политотделе РВС Туркестанской республики, в штабах и частях Закаспийского, Ферганского и Оренбургско-Актюбин-ского фронтов. Грек Моранти, например, в мае 1919 г. был назначен начальником картографического отдела Главного штаба Туркестанской республики, югославянин А. Бернадюк с июля по ноябрь 1919 г. был руководителем политотдела РВС Туркестанской республики, югославянин Я. Цвейч с лета 1919 г. по заданию политотдела налаживал политико-просветительную работу в частях Красной Армии в Фергане, а в сентябре был назначен политическим комиссаром Андижано-Ошской группы
'/?. Köstenberger. Sechs Jahre in Turkestan. Graz (б. г.), S. 80, 81. См. «Голос Семиречья» (Верный), 30.VIII 1919 г.; «Die Rote Fahne» ^Taschkent), 14.IV 1920 Г.; «Венгерские интернационалисты...», т. I, стр. 309,
поиск; венгр Врабец в начале 1920 г. был командиром 2-го кавалерийского полка им. К- Либкнехта и т. д. 113
Находясь в рядах интернациональных и обычных подразделении и частей Красной Армии, зарубежные интернационалисты сражались на всех фронтах Туркестана.
Летом 1918 г., после того как белоказаки, свергнув Советскую власть в Оренбуржье и Приуралье и захватив 3 июля Оренбург, отрезали Советский Туркестан от центра, возник Оренбургско-Актюбинский фронт.
Во многих сформированных для прикрытия Советского Туркестана с северо-запада подразделениях и частях Красной Армии Оренбургско-Актюбинского фронта служили добровольцы из бывших военнопленных114. Сформированный в Оренбурге легион (полк) им. III Интернационала, бессменно сражавшийся на Оренбургско-Актюбинском фронте, в конце 1918 г. насчитывал около 800 штыков и 60 сабель. В нем служило значительное число добровольцев — бывших военнопленных115. Интернационалисты составляли значительный процент красноармейцев 1-го Оренбургского сводного полка, насчитывавшего в конце 1918 г. около 900 штыков. Небольшое число интернационалистов служило также в 28-м Уральском, 1-м Тургайском, 1-м Советском, 3-м Балашевском, 3-м Бузулукском полках, в оренбургском санитарном поезде № 58 и в других частях и подразделениях фронта 116.
В общей сложности на Оренбургско-Актюбинском фронте в 1918 г. находилось более тысячи добровольцев-интернационалистов. ;
Несколько десятков интернационалистов — немцев, австрийцев и сербов — вместе с русскими и казахами участвовало в экспедиции А. Джангельдина, организованной по инициативе В. И. Ленина. В ноябре 1918 г. они доставили на станцию Чел-кар транспорт с боеприпасами и оружием, в которых так нуждались части фронта, пройдя исключительно тяжелый путь из центра России через Астрахань, Каспийское море и пустыню Усть-Урт117.
На протяжении второй половины 1918 г. подразделения и части Оренбургско-Актюбинского фронта сначала прикрывали
»з «Известия» (Фергана), 29.VII 1919 г.; ЦГАСА, ф. 23861, on. 1, д. 88, лл. 3—27; ЦГА УзССР, ф. Р-25, on. 1, д. 68, л. 8 и др.; «Боевое содружество...», стр. 399—402.
114 «Oktober 1917», Praha, 1957, str. 144.
115 ГАТО, ф. 23, on. 1, д. 3, лл. 5—7; ф. 10, on. 1, д. 52, л. 359.
116 ЦГАСА, ф. ПО, оп. 2, д. 430, л. 14; ГАТО, ф. 23, on. 1, д. 3, лл. 5—8; ф. 14, on. 1, д. 1985, лл. 2, 3; д. 2406, л. 2.
117 «Гражданская война в Оренбуржье (1917—1919 гг.)». Оренбург, 1958. стр. 12; «Гражданская война в Оренбургском крае». Чкалов, 1939, стр. 175—180.
7 Интернационалисты 193
от белоказаков северо-западные подступы к Туркестану118, а в конце декабря 1918 — январе 1919 г., предприняв наступление, помогли освободить Оренбург119.
В апреле 1919 г. белоказаки снова захватили Актюбинск, и линия железной дороги между Оренбургом и Ташкентом оказалась опять перерезанной. В составе некоторых отступавших с боями отрядов и подразделений вновь образовавшегося Ак-тюбинского фронта находились и зарубежные интернационалисты 12°; особенно много их было в полку им. III Интернационала. Начальником штаба фронта был назначен бывший австрийский офицер Шпрайцер (оставался на этом посту до конца июня 1919 г.),. В мае и июне 1919 г. многочисленные и в подавляющем большинстве недавно сформированные подразделения и части Ак-тюбинского фронта вели тяжелые бои с превосходящими силами наступающих белоказаков. Добровольцы-интернационалисты полка им. III Интернационала и других частей участвовали во всех ответственных операциях. 25—26 мая вместе с частями 1-го и 2-го полков они обороняли станцию Кудук, 1 июня интернационалисты приняли участие в наступлении на Темир и Джурун, 22—23 июня — в наступлении западнее станции Эмба и т. д.121
В районе станции Аральское море в июле 1919 г. отступление частей и подразделений Актюбинского фронта было остановлено. На помощь им подоспели части и подразделения, сформированные из рабочих Ташкента, Ферганы и других районов. В их числе были и добровольцы из зарубежных интернационалистов. В полку им. III Интернационала, которым командовал чех Шипка (Шипко), служило их несколько сотен 122. Около половины красноармейцев 1-го Боевого поезда Красной Армии, действовавшего ранее в Закаспии, являлись бывшими военнопленными 123.   Большое   число   добровольцев-интернационали
194
стов находилось в 1-м Оренбургском сводном полку, в различных подразделениях ташкентского гарнизона, в Ферганском и других отрядах. В августе — сентябре 1919 г. на Актюбинском фронте из 7,5 тыс. бойцов Красной Армии было свыше 1 тыс. добровольцев-интернационалистов различных национальностей 124.
Среди интернационалистов проводилась значительная политико-просветительная работа, которой в июле — сентябре руководили по поручению политотдела РВС Туркестанской республики члены краевого комитета Компартии иностранных комму-нистов'С. Тейхнер и М. Шпильман 125. у*"
3—4 сентября 1919 г. Красная Армия Туркестана наголову разгромила белогвардейцев у станции Аральское море. В этом сражении красноармейцы-интернационалисты с честью выполнили свой долг. 13 сентября в районе станции Мугоджарская отряды Красной Армии Туркестана встретились с передовыми частями Туркестанского фронта (командующий М. В. Фрунзе), наступавшими с северо-запада. Связь между Советской Россией и Туркестаном была окончательно восстановлена.
После ликвидации Оренбургско-Актюбинского фронта (сентябрь 1919 г.) и окончательного восстановления связи Туркестана с центром России началось переформирование частей и отрядов Туркестанской Красной Армии. Командование Туркестанским фронтом, переехавшее в Среднюю Азию, стало уделять большое внимание формированию интернациональных подразделений из иностранных трудящихся. В связи с этим в конце 1919 г. в составе войск Туркестанского фронта появляются, в частности, отдельные подразделения из китайцев и иранцев. В конце октября 1919 г. в составе полка особого назначения Туркфронта из добровольцев-китайцев была сформирована рота 126.
В конце апреля 1920 г. из красноармейцев-иранцев, служивших в разных частях, приказом Туркфронта был образован Отдельный персидский отряд, переформированный в конце августа— начале сентября в Отдельный персидский интернациональный полк. В составе полка имелась турецкая рота, командиром которой был Агях127. Отдельный персидский интернациональный полк участвовал в боях с контрреволюционными силами Бухарского эмирата в 1920 г.
7* 195
В конце 1920 г. по инициативе М. В. Фрунзе и В. В. Куйбышева в Верном был сформирован Отдельный дунганский кавалерийский полк, ядро которого составили дунгане — подданные России. Формирование дунганского полка и командование им было поручено одному из первых коммунистов-дунган М. Ма Сан-чит. По свидетельству Ма Сан-чи, в полку к началу 1921 г. было около 300 коммунистов129. В первой половине 1921 г. Особый кавалерийский дунганский полк участвовал в ликвидации контрреволюционных банд в Верненском, а затем в Джаркентском уездах. Во второй половине 1921 г. полк был переброшен в Ферганскую долину на борьбу с басмачеством 130.
В конце 1920 г. в Семиречье был сформирован Уйгурский кавалерийский эскадрон, развернутый в 1921 г. в Отдельный кавалерийский дивизион (комиссар —А. Розыбакиев). В сентябре 1921 г. из уйгуров и дунган был образован 56-й полк, позднее переформированный в 15-й кавалерийский полк. Полк участвовал в боях за Семиречье и с басмачеством в Ферганской долине131.
В 1920—1921 гг. в частях Красной Армии, размещавшихся в Ташкенте и Ташкентском уезде, служило много добровольцев-китайцев. Одна из рот Отдельного стрелкового Туркестанского полка была целиком сформирована из них. Командиром этой роты в начале 1920 г. был Ли Дэ. В составе многих частей и подразделений независимо от их названия и назначения служили представители самых различных национальностей. Очень характерен в этом отношении прославивший себя Отдельный добровольческий мусульманский кавалерийский дивизион по борьбе с контрреволюцией, дислоцированный в Самарканде. В составе этого дивизиона сражались бойцы двадцати национальностей. В июле 1922 г. в него влился отряд Пау Ти-са-на, который уже успел прославить себя в боях с белогвардейцами и интервентами на Северном Кавказе132. Коммунист-китаец Пау Ти-сан был назначен командиром дивизиона, заместителем командира был армянин Богдан Мерович Бадаев, а комиссаром узбек Абдулахир Адылов,33.
128 Магаз Ма Сан-чи (1885—1938 гг.) — член КПСС с 1918 г., активный борец за победу Советской власти в Семиречье, был членом ЦИК ТуркестанСКОЙ республики, делегатом III конгресса Коминтерна.
V'32 Об отряде Пау Ти-сана см.: Я. А. Попов. Они с нами сражались за власть Советов. Л., 1959, стр. 84—95 и др.
196

No comments:

Post a Comment

Note: Only a member of this blog may post a comment.